ПОЭЗИЯ

Приходите на полянку, там, где сказки я писал,
посидим, посмотрим кругом, я не всё вам рассказал.
На полянке той чудесной, где не только есть грибы,
под пеньком слагают песни чудо-юдо комары,
нет, не те, что вас кусают, то ребята, комарихи,
то они детишкам тащат, ох, и грозные летихи,
а комарик, сок у травки потихоньку выпивает,
нет, не все такие папы, многие про дело знают.
Отвлеклись от сказки, дети, вы послушайте сюда,
на пеньки скорей садитесь, да, большая борода.
Но про бороду , ребята, будет следующий сказ,
а теперь вострите уши, на поляночке сейчас,
где недавно были зайцы, быстрохитрая лиса,
ожидайте, будет чудо, вот о нём для вас рассказ.

Посмотрите, светит солнце, дарит нам тепло с небес,
каждый цвет к нему стремится, и живёт им целый лес,
но важнее свет, ребята, он приходит в каждый дом,
всё при свете белом видим, вон, смотрите под кустом,
домик сложен из иголок, из различной шелухи, кто же
в нём живёт, мы знаем, ну, конечно муравьи.
А, об этом вы слыхали, сколько умных среди вас,
как полезно, что читали, этот сказочный рассказ.
О, и мультик вы смотрели, вот какие молодцы,
говорите, сколько серий, это ж надо, целых три.
Ладно, новым видно трудно, вас разумных удивить,
дайте старому подумать, чем бы мне вас поразить.

Здесь, на этом самом месте, где сидим сегодня мы,
было море, волны были, может, плыли корабли,
всё меняется с веками, даже горы и моря,
вот водичка ручейками, вместе - целая река,
Где-то был подальше берег, дуб могучий там стоял,
и с громадной этой кручи, он на море воззирал,
надо вам сказать ребята, что в такую старину,
и деревья говорили, нет, беззучно, слышно тут.
Нет, конечно, не ходили, но ветвями так могли,
отхлестать, что подходили к ним с опаской,
ведь они, заряжаясь светом солнца, раны все
Могли лечить, и силёнки подрастали, кто
С любовью и печалью к ним ходил её просить.
Жили люди, жили звери, каждый место своё знал,
и боролись и мирились, только не было там стран.

Был материк, громадный, величавый, он был
из четырёх громадных островов, и посреди
Дворец стоял стоглавый, в нём великаны жили,
ростом, метров трёх. Умели многое, и знали,
очень много, и строили, казалось, на века,
исследовали, в путешествия ходили, и вот,
однажды, горькая судьба, столкнулись за экватором,
с другими, что молний силу применили, и тоже строили,
но захватить весь мир решили, и тех разведчиков убили,
один же выжил и вернулся, и материк весь встрепенулся,
громадных стен поднялись возвышенья, в горах в туннелях
появилось снаряженье, и страшное оружие своё, они
размножили, ещё, ещё. И вот сраженье, ахнула Земля,
оплавились пески и испарилися моря, и друг н ... Читать дальше »

Куски, фрагменты и моменты –
А кровь судьбы не склеит вновь
Жизнь Жанны – областью легенды
Звучит – высокой, как любовь.

О, с ней святые говорили,
Трёхмерность яви одолев.
Её стезю определили.
И празден королевский гнев.

Вот древо Жанны – пламенеет
Плодами света и трудов.
Война увечит, как умеет
Тела и души.
Много снов
О нашем мире мирозданье
Видало. Бездна глубины.
За битвой следует молчанье
Другим неведомой вины.

О, как ликуют мародёры –
Как Жанна их повергнет в стыд.
Церковной власти коридоры,
Прелатов золочённый быт.

Суп из предательства наварист,
На кухне адской выкипал.
Что видно на веку на вашем?
Любой не мал, что миновал.
За боем новый бой – и снова
Пласты истории густы.
И Жанны силой света слово
Бой остановит…Сколь сурово,
Столь правда в оном высоты.

Меч Жанны, чья балансировка
Отменна – легендарный меч.
Её в бою легка сноровка –
Она спасала от увечь-
Я понимаю – так и было.
Я силу не могу понять,
Какая Жанну окрылила.
Знак этой силы узнать.

…горит огнями дом соседний,
Над ним ночная глубина.
Век всякий думал – он последний,
И снова длились времена.

Церковный суд прошит обманом,
Из оного изъять бы ложь,
Какая в мире многогранном
Алмазы копит – в неустанном
Стремленье выиграть.
Изъяном
Жизнь будет – коль во лжи живёшь.

Костёр в сто языков охватит
Сухую девы Жанны плоть.
Врата сакраментальны – хоть
Мучительны.
Но боль откатит,
Что камень – мощная душа:
Ей новые открыты тропы,
Миры в какие не спеша
Восходит Жанна – жалко толпы
Внизу, по-прежнему круша
Явь, катят к чаше катастрофы,
Презрев небес благие строфы –
О том, что правда хороша.

В боттеге остро пахнет краской,
Дощатый стол, листы бумаг.
Плащ мастера богато-красный –
И мастер сам - почти что маг.

Мессере Лодовико против
Того, чтоб сын учился тут.
Но сын столь в устремленье прочен,
Что разрывает мощно круг
Отцовского сопротивленье,
Хоть сыну лишь тринадцать лет.
Работа лучше вдохновенья,
Насколько тьмы уместней свет…

Сколь Микеланджело громады
Я, выйдя, увидал вокруг?
Вон облаков белеет стадо,
Собой прикрыв небесный луг.
Вон тополя стоят массивом,
Так мраморов велик массив,
Им обработанный – и дивом
Трудов представлен, перспектив.

Вот Микеланджело в уютных
Садах Лоренцо, исступлён,
Врубается – и сам из лютых –
В массивный камень – дарит он
Грядущих образов сиянье.
Прозрачен мрамор, он живёт,
И ощущается дыханье
Его, сулящее полёт.
Полёт фантазии, к примеру –
Что приведёт в иную сферу,
Отличную от жизни здесь –
В любимом городе богатом
На развлеченья, радость, спесь.
Ах сделать бы скульптурным садом
Её - Флоренцию…
Гляжу
На облака – небесный мрамор –
С твореньями в них нахожу
Внезапно сходство.
Камень славен.
Буонаротти с детских лет
Любил тесать его и трогать.
Он ласковый и он же строгий,
Дарящий разноцветный свет.
Есть розоватый, золотой,
И белый – пеной и волной.

Массив небесный спущен будто
Его твореньями сюда,
Где разномастная среда,
где жизнь порою давит жутко
стремленья лучшие людей.
У Медичи полно людей.
Лютующий Савонарола
Желает всё перечеркнуть –
Он проповедает сурово,
Аскеза – избранный им путь.

Скитанья скульптора. Высоты,
Что предстоит покуда взять.
Жизнь завернула оборота,
Потребно их расшифровать.
Жизнь – это та же расшифровка,
Кто справился – тот преуспел,
Кто нет…и говорить неловко.
В служенье ныне мастер зрел.

Он высечет Давида гору –
Ночами факелы горят,
Сравнить Буонаротти в пору
С циклопом – к голове прижат
Фонарь – и трудится ночами
Буонаротти, позабыв
Про данность, где мы ходим с вами,
Порою данность разлюбив.

Болтают двое на скамейке
Про телевизоры - Какой
Купить не знаю…
Тут сумей-ка,
Хороший выбрать. Мне – большой.
До Микеланджело есть дело
Им? Низовая жизнь густа.
И нет границы ей, предела,
И столь условна высота.

Вот на лесах лежащий мастер,
И сгорблена его спина,
И краска на лице, и масти
Какой возникнут письмена
Чрез образы на той капелле?
Вновь созидаемая явь
Столь много объяснит на деле
Глядящему.
Ну, переправь
К стяжанью устр ... Читать дальше »

Репродукция Мантеньи или
Гольбейна – где тело, как пейзаж.
Мы привыкли к искажённой были,
К мёртвой яви и пейзаж сей – наш.

Как Христа мы снова распинаем,
И не Казандзакиса роман
Истовые суетой – читаем.
Мёртв Христос – и это наш изъян.

Жив Христос – и небеса над нами
Суммою сияний – жив Христос –
Утверждают.
Ласковы с грехами,
Не стяжаем мы духовных роз.

Воды Иорданские блистают
Жаркою и золотой парчой,
И крещеньем света обнимают
Сына Человеческого – стой!

Сына Человеческого данный
К обоженью путь не повторим!
В нашей современности обманной –
Был бы так нелеп. Иди же им!

Голубь в небе нежно золотится.
Божий сын на проповедь идёт.
Чёрные кругом, тупые лица,
Бледных дел пустой круговорот.

Как ему, рождённому в пещере
Царскую стяжать, густую власть?
Ехали волхвы, в событье веря.
Ада зря алкала жертвы пасть.

Ехали по синему – и круглый –
Снегу на верблюдах и ослах.
Пастухи шли – ночь цвела абсурдной,
Непонятной радостью в сердцах.

…в офисе закручена афера,
Руки потирает толстый босс.
Есть же, есть и преступлений мера.
В сердце ли у всех рождён Христос?

Майстер Экхарт утверждал: Родиться
В Вифлееме мог и тыщу раз –
Коли в сердце вашем не случится
То рожденье – ни о чём рассказ.

Вот в Египет бегство ключевое,
Ибо ангел возвещал его.
Что же дальше? Сердце беспокоя
Думаешь? Событий вещество

Тщишься ощутить – иль на Востоке
Мудрость света постигал Христос?
Но о том евангельские строки
Умолчат. Однако, есть вопрос.

Вот огонь чудесного улова –
Ребе приобрёл учеников.
Искушения в пустыне слово
Света отменило.
Много слов
Знаем мы, считая, что в союзе
Оные с извечным Словом Слов.
Честолюбье кто теперь обузе
Уподобит? Мало кто готов.

…войны пёрли яро на реальность,
Войны, где за веру лили кровь.
Стрелы, копья, будто жизнь – банальность,
И искажена окрест любовь.

В Иерусалим Христос входящий,
Вот от алчных очищает храм.
Вечери звучанье – настоящей,
Не узнать такую людям, нам.

Кем Аримафейский был Иосиф,
Кровь Христа собравший в чашу чаш?
Бытия долг действием исполнив
В горький, запредельно сложный час.
Ты велик, Христос – я знаю, знаю,
Я – писатель – черезмерно мал.
И – не за тебя, увы, страдаю,
Суммою дурных ужален жал.

Ты велик – к тебе я припадаю,
Животворно слово! Оживи
Душу, коль её не постигаю –
Коль она в грехах, почти в крови?

Сад, огнями полный, и пылают
Факелы в руках солдат, и вот
Взят Христос, и стра ... Читать дальше »

В зимнем поле одинокий
Всадник держит путь далекий.
На войне пробыв полгода,
Воротившись из похода,

Стольный Киев покидает,
И, коня не расседлав,
В Новогород поспешает
Князь великий Ярослав.

Думы разные тревожат
Князя храброго в пути.
Отогнать он их не может,
И покоя не найти.

«Власть моя судьбой хранима,
Рать моя непобедима,
Но любимая жена
По шесть месяцев одна.

Заждалась меня уж верно
В Нове Граде Ингигерда.
В поле зябко и темно,
Дома спят, поди, давно.

Спит наследник на полатях,
Доченьки в своих кроватях,
Спит младенец в колыбели,
Но не ты в своей постели.

Ты, как тень, по дому бродишь,
С темных окон глаз не сводишь…
Слышишь, Герда? В декабре
Тихо – тихо на дворе».

«Слышу, свет мой! Год за годом
Я давно ночей не сплю.
И с державой, и с народом
Поровну тебя делю.

Ты весной со мной прощался,
Ждут державные дела.
Быть до снегу обещался,
Я полгода прождала.

Не побита ли дружина,
Не прельстила ли чужбина?
Поскорее воротись…
Где ты, ладо? Отзовись!»

«Все под снегом спит глубоко,
Сном укутана земля.
Я пока еще далеко,
Ты усни, жена моя.

И оставь свои тревоги,
Я один в ночной дороге.
Нет со мной бояр неправых,
Нету рядом слуг лукавых.

Только зимний ветер злится
И поземкою змеится.
В небе желтый серп луны,
Пусть к тебе приходят сны.

Конь горячий подо мною,
Я к тебе лечу стрелою,
Словно крылья за плечами.
Отведу твои печали.

Пусть же ветер завывает,
Путь-дорогу заметает.
Я, назло зиме и тьме,
Буду дома на заре».

День на небе встрепенулся,
Разошлась ее тоска.
-Здравствуй, Герда, я вернулся…
Тихий шепот у виска.

Солнце пляшет на пороге,
Шуба сохнет у печи.
Руки у него с дороги,
Точно печка, горячи.

I.

Мой новый чёлн легко коснулся ив,
Осколки звёзд разбрызгав вдоль причала.
Спешу в рассвет с котомкою печали,
Краюшку хлеба круто посолив.

Нежнейший шёлк чуть влажного песка
Домашней кошкой ластится под ноги,
Созвездьем игл терновник-недотрога
"Лелеет" кожу около виска.

Чу! Родничок! Как сладко манит дар
Неповторимой прелестью вокала,
Иду на звон хрустального бокала
Я - новая библейская Агарь.

Здесь каждый миг - прохладой древних вин.
Среди руин гранитного настила
Я жар ладоней в струи опустила,
В моих руках сон призрачных глубин.

Дарю векам извечную печаль:
Летит в родник последняя грустинка.
Сума пуста... Осколок колкой льдинкой
Тугой волною устремляет вдаль.

Топлю сомнений прежнее кольцо
И правлю шаг к наметившейся цели.
И лёгок путь... И ветви старой ели
Дождём росинок брызжут мне в лицо.

II.

В урочный час заботливый восток
Подкинул ввысь смеющееся солнце:
Алмазный смех в озёрные оконца
Понёс речушек радужный поток.

Янтарный плащ надели небеса,
Проснулся день в рубиновом уборе,
Аквамарином задышало море,
И засверкала жемчугом роса.

Как тихо время чайкою парит,
Крылом лаская вечность надо мною.
Обрызган земляничною волною,
Пригорок турмалинами горит.

Прильну устами к спелости даров
Духмяного волнующего лета,
Медвяный шмель, обласканный рассветом,
Озвучит сладость утренних пиров.

III.

Так вот он рай, души моей оплот!
Вблизи прохлады векового леса
Воздвигну дом из музыки и песен,
Дом без печалей, горестей, забот.

Здесь мыслей ход с улыбкой, не спеша,
Вложу судьбе в натруженные руки.
Здесь сгладятся сомненья и разлуки,
Здесь будет петь, а не стонать душа.

Раскроет дверь свободный ветра ток,
И невесомым пухом тополиным
Созвучья новых, сокровенных строк
С ним устремятся к далям сизокрылым.

Устанет - юный ветер налегке,
С кипеньем волн неумолимо споря,
Подхватит ношу звонкую над морем
И скроется, посланник, вдалеке.

В объятой сном заблудшей стороне
Он кинет вниз фонарики надежды,
Чтоб путь обрёл обманутый невежда,
Чтоб боль оставил в предстоящем дне.

Чтоб дружных дел великий хоровод
Сцепил в кольцо ослабнувшие руки,
Чтоб стрелы слов метнули ловко луки,
Чтоб исцелился, наконец, народ.

А исцелившись прочно, на века,
Он на столе среди пустой окрошки
Узрел бы, несомненно, нанакрошки*
От барского колосса-пирога.

Как совершенен будет новый дом!
Прохладу в зной дарить там станет камень,
Отважно в очаге взовьётся пламень,
И правд ... Читать дальше »

Песнь о Марии
Друзья мои, мои подружки,
Простите вольность мне мою,
Я песнь о Маше вам спою,
Как мимо нас пустой игрушкой
Жизнь мигом может пролететь,
Коль суть ее не углядеть.

Довольно хороша собою,
Прекрасна Богом сложена,
Умна, начитана, не скрою;
Была бы лучшая жена,
Но юношей не уважала,
И в них наивность презирала.

Воздвигнув стены вкруг себя,
Прекрасных принцев не пускала
И восвояси отправляла,
Ведь ее редкая судьба
Большого счастья заслужила
А принцы все никчемны были!

Всегда свежа, всегда задорна,
Любила пошутить она,
Вопрос решить любила спорный,
Чем наслаждалася сполна.
Порой пускалась в рассужденья,
На все всегда имела мненье.

И, если что-то уж решила,
Считай, что так тому и быть,
Она и в мыслях отступить
От цели этой не спешила.
Чтоб с совестью в ладу прожить,
Старалась дело довершить.

И вопреки любой погоде
Она нарядно одевалась
И покорять сердца старалась
Диоровской согласно моде.
Своим подругам не в пример
Носила крошечный размер.

Жила не в роскоши, но где-то
В своих таинственных мечтах
Хотела провести все лето
В Мальдивских дальних островах,
И аккуратно из журнала
Картинки с морем вырезала.

Не верила она примете.
Не знала, что такое встать
С утра пораньше на рассвете,
И на работу поспешать.
И спит бывало до обеда
На зависть своего соседа.

Проснется, кофейку попьет,
Просмотрит новенький журнал,
Хоть он ее уже достал,
И в холл тихонько побредет,
Откроет в Интернет окно.
Очнется. На дворе темно!

Ах, oh my God, я ж опоздаю!
Мне к вечеру пора собраться,
Бежать с подружками встречаться,
Все! Всем пока, я улетаю!
И только дверь закрыть успела,
Как каблучками зазвенела.

Ночь весела, играет младость,
И воздух нынче точно пьян,
И мыслей девичьх дурман
В шальной ночи рождает радость.
Но я-то точно это знаю –
Марии что-то не хватает!

Бывало в клуб она приедет,
Там, как родная уж давно,
Но для нее все то одно,
Она другим отныне бредит.
Все мысли заняты в предел,
Как бы остаться не у дел.

Сколь можно жизнь так волочить?
И не по средствам веселиться.
Давно мне надобно влюбиться.
Но вот в кого? Вопрос открыт!
И сядет было посидеть,
На ноготки свои смотреть.

Подружки стайкой уж роятся,
И все танцуют, веселятся,
Сквозь хохот и веселья шум,
Мария не теряла дум,
И претендентов выбирала,
По одному их отклоняла.

Красавцев много, всех не счесть,
Кружат всегда большой толпо ... Читать дальше »

ДВЕ ТЫСЯЧИ СЕМНАДЦАТЫЙ "Наш современник" №11 2011 стр 82-84

***

В аренду скорбь и памятники славы,
На скользкий путь ступил орел двуглавый ,
Если на Красной зАлили каток,
То капает кому-то третий срок.
На площади, у центра всех дорог
Схлестнулись в битве ЗАПАД и ВОСТОК.
Танк-Мавзолей собой прикрыл кладбище.
Среди зевак, торговцев, новых нищих
Клюет нутро звезде орел двуглавый –
Недаром площадь прослыла «кровавой».
В мороз на крови можно поскользнуться
И в тапки из коньков переобуться…
Пусть манекен с хозяином вась-вась,
На то она и временная власть.
Гудят своё часы на Спасской башне,
Которая, ей богу, не спасёт,
Когда припомнив славы день вчерашний,
Две тысячи семнадцатый придёт!

БОГАТЫРША МАРЬЯ МОРЕВНА

Повод крепок, железно стремя,
Холка мощная у коня,
Недозрелое вышло время,
Повзрослеет, глядишь, в три дня…
Голос старцев почти не слышен,
Спят в младенцах богатыри,
Собирают в поход богатыршу,
Дав клубочек в поводыри.
Богатырша Марья Моревна,
Ты воительница Руси,
И добытчица, и царевна,
А хазар хоть косой коси…

***

Труп страны заровняли суглинком,
А приказчик и ключник при деле.
Собирали добро по крупинкам –
Разбазарили за три недели.
Нашу землю ещё пятаками
Предки тысячу раз выкупали :
Оплатили и земству, и банкам,
И царям,и заносчивым барам.
Заслонили расплавленным танком,
Своим телом от вражеской свары.
Землю мы выкупаем по новой.
Отменились былые декреты,
Отсиделись менялы по норам,
Обветшалые всплыли заветы.
Не получим ни землю, ни недра,
Каждый купчик теперь при бумажке,
Есть владелец у солнца и ветра,
Есть хозяин у моря и пашни.
Нам в наследство досталась – Победа!
Мы – наследники… вспомним про это.
«Ведь от тайги до британских морей
Красная армия всех сильней !»

***
Спасёт нас вечная зима!
Больницы, школы ледяные,
А дураков своих нема,
Все дураки переводные.

Сельскохозяйственной страны,
По брови занесённой снегом,
Проблемы в общем решены
Одним навязчивым соседом.

Мороз-подрядчик хоть куда,
Бордюры, домики-яранги.
Всё смоет талая вода,
Дорогу одолеем в танке.

Иван, не помнящий родства,
Очистит поле родовое,
Распашет – раз, засеет –два,
На три оно совсем живое!

Сосед порядочная гнида –
Антанта или Атлантида...
Игрушки смоет ледяные,
Дома отстроим лубяные.

МАНЕЖКА

***
На манежной фанаты с битой,
Есть в стране молодежь, не забита!
Нас таких миллиона три!
Вся Россия, как ёлка- гори!!!

*** ... Читать дальше »

триптих

I

Ладогу помнишь ли? Крепость поныне стоит,
Волхова волны всё также мистически-сини.
Ты говорил про Олегов прославленный щит,
Бусы дарил, называя своею княгиней.

И точно также твой ясный, пронзительный взор
Из-под ресниц обжигал меня пуще пожара.
Я надевала из жемчуга дивный убор,
Боги венчали нас после на Капище Яра.

Помнишь, на Радогощь плыли на лодке втроём,
Старше был брат, но, случилось, женился ты первым.
Пламенем алым заката горел окоём,
Лик освещая печальной и нежной Узервы.

Чудное время! И знает здесь камень любой
Нас - ещё тех… И приветно алеют закаты,
Сны навевая о прошлом, а тихий прибой
Шепчет о том, кем мы были с тобою когда-то…

II

Помнишь ли лето? Купальский, волшебный туман
Дымкою лёгкой тихонечко плыл над лугами…
Грозный владыка Руси, гневный царь Иоанн,
Спешно в Москву из Литвы тебя вызвал с послами.

Пять долгих лет после встречи – я не дождалась
Месяц единый всего - твоего возращенья…
Князь мой Серебряный! Храбрый и преданный князь!
Нет мне пощады и нет мне от Бога прощенья

Был ли опричник? Да, полно, опричник ли был?
Был и боярин Дружина, но оба - не милы…
Первый любил меня. Ну а второй всё простил.
Только вот я их обоих зачем-то сгубила.

Грустное время… О тех иоанновых днях
Я вспоминаю, и сердце щемит от печали.
После тоску заливал ты, князь, кровью в боях,
Я - за стеной монастырской. Тогда - не совпали.

III

Помнишь, в гражданскую? Осень, солдаты, перрон.
И листопад над умытым дождём Петроградом.
Был до краёв переполнен товарный вагон -
Люди бежали из города, словно из ада.

И над вокзалом осенняя плакала ночь -
Капли стальные так жутко похожи на пули…
Я убегала. Никто был не в силах помочь.
Дядю, сестёр – расстреляли в минувшем июле.

Вдруг среди шума, как тайный и радостный знак,
Голос знакомый пробился сквозь прочие звуки -
Ты подбежал ко мне, русобородый казак,
Обнял порывисто, бережно поднял на руки…

После на плечи тихонько накинул шинель,
И отдал честь… В жизни той мы не виделись больше.
Стены без окон похожи на чёрный туннель,
(Поезд взорвут по пути, не доеду до Польши)…

* * *

Рушится в памяти зыбкой забвенья стена,
Время мгновенья, пространства далёкие мили…
Мы были рядом с тобою во все времена,
В каждой из жизней друг друга всегда находили

Посвящается моей бабушке, Вагиной Екатерине Петровне.

Каменщик без «ца».
Поэма внучки, от первого лица.

1.
Каменщик не мужик.
Русская баба во ржи…
Ка-мен-щи-ца!
На войне убило отца –
Бесприданница.
Только фраза «Пропал без вест…»
Неподъёмный сиротский крест.
Крошки слизывали со стола,
Четверо детей – мать ждала.
Прабабка Матрёна в тридцать лет вдова.
Вятская волость, деревня Девятово.
Пётр Суставов – прадед.
Уходя заклинал – хватит!
Трёх дочерей, чем можешь, корми,
Сына-поскрёбыша подними!

2.
Бабушка Катя в четырнадцать лет
Бросит девятовский сельсовет.
Дядя забрал на стройку в Сибирь.
Девку без паспорта только стырь.
Нина сестра за вагоном вдогонку:
«Возьмите, дядя, вторую сестрёнку!»
Катя, Катя! В залатанном платье.
Сестре девятнадцать,
За ней не угнаться.
В кармане не паспорт, волчий билет.
Повесилась Нина – крестьянки нет.

3.
Странноприимная Сибирь,
Целительное Прибайкалье!
С уставом новым в монастырь,
Ангарский лёд, как зазеркалье!

Плотину ставят на юру,
А ветер сносит поутру.
Бетонщица в пятнадцать лет,
Меси цемент из тысяч бед,
Руби цемент, топи цемент,
Работы ражий рудимент.
Крестьянский хлеб –
Чтоб правнук Глеб
Художник и интеллигент,
Чтоб дочь – учитель, внук – поэт,
Всему основа он – цемент!

4.
Слава КПСС!
Сдана Иркутская ГЭС!
Лично товарищ Сталин
Кирпичный завод оставил.
От затопления спас.
Работает и сейчас
Лисихинский кирзавод.
С плотины видит народ!
За героический подвиг,
За труд –
Бабушке Кате орден дадут!
В огне и пламени
Орден Красного Знамени!

Страна в руинах лежит опять,
Внучке остались слова на «ять»!

5.
Дома клала из кирпича,
А трёшку дождалась в панельке!
Бригаде влепит строгача,
Если напарник пьяный в стельку!
Руководила, как могла,
Домов пятьсот за жизнь сдала.
Домов пятьсот – углов две тыщи,
И кривизны у них не сыщешь!
А по субботам на калым –
Класть гаражи детЯм на Крым!
Да, в девяностых «было дело»:
Страна в сберкнижках тех сгорела.
Ограбили в единый миг:
Инсульт, инфаркт и нервный тик.
Все ордена остались в доме,
Госпремия, медаль «За труд»,
В мемориальном пятом томе
Посмертно, может, помянут…
Ей памятник – плотина ГЭС,
Микрорайон, а рядом лес!

Поколенье детей войны
Голодны и изнурены,
Удивляли ВДНХа, –
А здоровья на полглотка .

6.
Вся её жизнь в кинокартинах,
Где все такие, как она.
Уж двадцать лет страна в руинах,
Словно не к ... Читать дальше »

Вьюги да метели
Разгулялись по земле,
Во мгле
Забылись, заблудились
На родимой стороне.

И не видно огонька -
Приютить мятежны души,
Разрушен,
Затушен,
Никому теперь не нужен.

Нацепили все личины,
Святки кончились давно,
Но
Мы те личины
Не снимаем всё равно.

Посмотри, ведь не понятно,
Где личина, где чело,
Да как на зло
Я сам в личине,
До чего же повезло.

Мы гадали,
Загадали,
Что-то сбудется потом.
Крестом
Очищались,
Чтоб забыть потом о нем.

Да в Крещенье в прорубь лезли
Удивить честной народ,
А тот
С кулаками
В церкви в очереди прёт.

Наполняли свят-водою
Банки, ведра,
Чтобы жить,
Лечить
Печень - кишки,
А про душу позабыть.

Где ж найдешь такую воду,
Чтобы всех нас отрезвить,
Исцелить,
Да живою
Нас водою напоить.

А в заброшенной деревне
Есть колодец с журавлем,
Но пьем
Из-под крана,
А как пьем - так и живем.

А в глуши стоит деревня,
В ней старуха - за сто лет,
Рассвет
Не увидит,
В этом мире мест ей нет.

Не глади ты так с надеждой,
Да в окно за край земли,
Ушли
Твои дети -
Вьюги снегом замели.

Замело могилы предков,
Замело твои следы,
Но ты,
Ты беззлобна
И чисты лица черты.

До последнего дыханья
Будешь ждать в своей глуши,
Но не спешит
Мятежно племя -
Где-то за морем бузит.

* * *

Деревянная часовня,
Купол сгнил - внутри лежит,
Хранит,
Не спит,
С укоризною глядит...

...Вьюги да метели
Разгулялись по земле,
К весне
Покатилось
Красно - солнышко
К весне...

(2007)

В схватке жестокой,
С вепрем свирепым,
Смело я бился
Один на один!

Сильный - противник,
Но я - не слабее!
В жертву богам
Я вепря принес!

Сквозь туман драккар плывет
По неведомым морям.
Наша жизнь большой поход,
Пусть помогут боги нам!

За спиной - родной очаг,
Впереди - стеною лед.
Новый день как новый шаг,
Пусть гордится нами род!

Наша жизнь легендой стала,
Старый скальд потом споет,
Как по свету нас бросало,
Как мы шли сквозь ветер, лед.

Сколько родовых столбов
В берега чужие врыто!
Славили родных богов,
Побеждали с ними в битвах!

Наши песни отзовутся
Звучным эхом сквозь века.
С ветром северным сольются,
И погонят облака.

Наша кровь еще не смыта
С ледяных камней водой,
Нас валькирии в Вальхалу
Уводили за собой!

1.
Кто от семьи надолго уезжал,
Поймет нетерпеливое желанье
Пришпорить время и, что в море недоспал,
Добрать в пути, сжимая расстояние.
Во сне не тягостен разлуки крест,
Но проводник, от комплексов свободный,
В мое купе из всех окрестных мест,
Сажает леваков, гешефтом окрыленный.

А не послать ли в Кемь проводничка?
Пока раздумывал, вновь заскрипели двери,
В купе вкатились два весельчака,
В фуражках с крабами из тусклой канители.

Попутчики слегка навеселе.
Стол загрузили, и «Причаливай, братишка!
Не примешь? Как же так…. Да, времена не те….
Народ попроще был, хоть не было излишка.
Ты не смущайся…. Может, дал зарок
Не пачкать рот? До дома, мол, ни грамма?
Моряк?»

- Рыбак. Минул полгода срок.
- Мы с братом тоже кормимся от трала.
Из Беломорска. Нешто не слыхал?
- А я тралфлотовский. Не раз пересекались.
На Джорджес-банке, давеча….

Пошел базар…
Разговорились, вспомнили, заволновались….

- На Волхов едем, там я кровь сдавал.
Брат на Рыбачьем. Ты банкуй, Василий….
Найду ль деревню, где крещенье принимал,
Или неперспективной объявили?
Обидно, если так. Наш первый бой….
Неужто положили зря ребяток?
Брать деревушку ту любой ценой,
Чтоб похоронками утешить вдов-солдаток?
Война – прожора, что и говорить….
Но надо ж и солдатом дорожить.

Василий отозвался: не казнись,
Мужик всегда умом был задним крепок.
Сейчас без той «Чернушки» б обошлись,
Не хрен был гарнизон силен и цепок.
Не в этом дело. Шел сорок второй….
В верхах растерянность и безысходность.
Враг рвется к Волге на постой,
И госкорабль теряет мореходность.
Тут, как на грех, с деревней обожглись,
А ведь приказано не отступать ни шагу.
И командиры шустрые нашлись,
Послали штрафников являть отвагу.
Расходный, неучтенный материал.
Когда на вас свалилось это лихо?
Давай еще наркомовских….

- Ну, много ли я знал….
По сводкам в тех болотах было тихо.
На фронте Волховском без перемен,
Лишь перепалки местного значения.
Горушки у «гостей», у нас болотный тлен,
И дай Бог выстоять, хватило бы терпенья.
В болотах, под огнем все штрафники,
Герои – стоики, и мозгляки.
В атаке проще…. Пан или пропал.
Вперед! Полундра! Как в морской пехоте.
- Помянем стоиков…!
И разговор увял,
Споткнулся на щемящей ноте….

2.
Стаканы звякнули,
Беседа прежним курсом:
- Обиды не таишь?
- Мы отжили свое.
Теперь других парнишек шлют под птурсы
В Афгане, в Грозном, где-нибудь еще….

Не впрок наука. Сколько лет прошло….
Ну, мы хоть штрафники, а этих-то за что?

В одном из старых ... Читать дальше »

 
Шуршу по осени листвою…

Шуршу по осени листвою,
Ногами, втаптывая лето
Иду одна, а не с тобою
И не хочу жалеть об этом.
И лето, и зима, и осень,
Не вспоминаются весною,
Какая разница - кто бросил?!
Лишь бы расстались и без боя.
А осень - просто междолетье,
Любовь прошла, пришла другая,
И в миг, и в годы, и в столетья
Любовь без пепла прогорает.
-----------------------------
Я осенью хочу тепла …
Я листья собирала, как надежды.
Их осенью небрежно разбросало.
Деревья, сбросив летние одежды
Стояли, почерневшие, устало.
Лишь вороньё кричало оголтело,
Сбиваясь в стайки , чтобы отогреться.
Как колесница, лето пролетело,
А осенью, печаль крадётся в сердце.
От сырости вуалью не укрыться.
От грусти - листопад спасти не сможет.
И хочется опять в тепло зарыться,
Чтобы истома разлилась по коже.

------------------------------------------
Осенние листья…

На мокрую землю холодную
Падали листья ниц.
Ветер деревья уродовал
И раздевал, как девиц.
Осенний наряд взъерошенный,
Затоптанный под дождём,
Ветром на землю брошенный,
Кажется желтым плащём.
Взяв листьев, на память, немного
Как фотоальбом, но без лиц.
Листвою шуршу по дороге.
Под крик улетающих птиц.
---------------------

Дай Бог...
Дай Бог мне, ненадолго позабыть,
Какая осень на моём счету.
Быть – может, начинаю снова жить
И ощущать былую красоту.
Одеть наряды - осени под стать.
В парчовой вязи гроздья от рябин.
Закрыв глаза журавушкой взлетать
Догнать пытаясь журавлиный клин .
----------------------

Осенняя зарисовка...

Осень понимаешь в одиночестве,
Как картину смотришь издали.
Осень, как художник, в своём творчестве
Дополняет Рембрандта , Дали.
Осень в красках не жалеет сочности,
Не найдёшь ленивых линий в ней.
Бабье лето, как Её Высочество,
Мчит в карете цвета всех огней.
А за нею шлейфом листья тянутся.
Кружат в неге, в страсти золотой.
И примятые ,[color=red] дождями ярости,
В грязь ложатся серою тропой .

[color=green]

Соловки
(Быль)

-1-

У Выг-реки на скалах серых
Места святые нашей веры,
И этой повести истоки
На островах моей Сороки.

Здесь старец жил вблизи часовни
В плену ветров, снегов и молний.
Все знали Германа-скитальца
Благочестивого страдальца.
Поморы чтили старика,
Что к ним пришёл из далека.
Из Тотьмы был душевный старец,
Но здесь застрял карел-скиталец.
Он долго жил у Бело моря
Молясь в тиши, с судьбой не споря.

Не спят поморы- рыбаки, -
Их манят в море Соловки.
Садится с ними Герман в лодку
Ловить навагу и селедку.
Пустынны в море острова,
О них ещё слаба молва.

Душа с грехом в кровавой битве,
И видит Бог, в простой молитве,
Вдали от страсти и гордыни,
Находим мы свои святыни.
И благодать тому дана,
Кто чашу пьет любви до дна.

-2-

Над Валаамом свищет ветер,
Но в путь пустился на рассвете
Монах Савватий по волнам
К студеным выгским берегам.
Он шёл молясь через тайгу,
Порой промокший и в снегу.
Брел по болотам и борам,
Где мы не рады комарам...
Услышал Бог его мольбу -
Нашёл он Германа избу.

У Бога нет обид и злости -
К Нему нельзя идти, как в гости.
В уединении безмолвно
Идем мы к истине покорно.
Но знать не можем мы итога,
Когда предстанем у порога
Святых ворот на небесах.
Что перевесит на весах?
Добро и зло решат за нас,
И Бога праведного глас....

Как в Белом море путь искати -
Над лодкой сивер тучи катит,
А волны бьет о спины скал
Преград не зная ветра шквал.
Но впереди пустынный остров,
Из моря встал, как крепкий остов.
Поморы здесь держали тони.
Сюда вели лодьи искони.

-3-

Ты велика, моя Россия!
Есть Валаам, Кижи и Сия!
И в Белом море Соловки
Стоят всем бедам вопреки!

На этот остров держат путь,
Душой чтоб к истине прильнуть,
Савватий, Герман. Два монаха,
В своих сердцах не зная страха.
Суровый Гандвиг отступил -
Дух веры ветер победил.
Лишь в уповании на Бога
Нам шелком стелется дорога.

Вдали от близких и родных
Два верных инока седых
На остров выйдя помолились,
В версте от моря поселились.
И чтоб не мокнуть под дождем,
Срубили хижину вдвоём
Вблизи подножия горы.
То место чтят до сей поры.

Лишь труд с молитвою в устах,
Терпенье, вера не за страх
Нас движет к Господу незримо.
Как жаль, когда проходят мимо,
Не видя истины глубокой
В любви божественно-высокой.

Всех по заслугам оделяя,
Всё видит Бог, определяя
Места священные земли.
Они ж, по северу легли.
И одиноко встал, как перст,
На Соловках далёких крест.
Пред ним в объятьях благодати
Молились Герман и Сав ... Читать дальше »