Анатолий Шароваров "Повесть временных лет" часть третья
АНАТОЛИЙ ШАРОВАРОВ "ПОВЕСТЬ ВРЕМЕННЫХ ЛЕТ".
часть третья РАДОСТИ ЖИЗНИ
Давненько так не радовался подскочившим выходным. Кажется, чего проще, помахивай метлой: нам – вам, нам – вам. И вперед… Фиг-то, так и не сумел посетить укромные фабричные уголки. Вверенная территория - длинная полоса земли вдоль вертлявой речки. С подъемами градусов под сорок, с зигзагами поворотов. Замусоленные производственные постройки, промплощадки, кое- где асфальт на дорогах. И все в буйстве зелени столетних тополей, берез, черемухи. Ни дать ни взять аргентинская сельва…. Что тут будет в листопад мне еще предстояло узнать. Цеха друг от друга метров на триста – четыреста, чтоб при случае успеть перехватить открытый огонь. Упаси, боже…! Сырье – бумага, продукция – бумага. Тот же порох. Обязанности дворянина известны, чтоб все было «хоккей». Потому прибираюсь основательно. Но… повезли макулатуру со склада, дунул ветерок и что…? Начинаю заново. Неблагодарная работа. А люди…? Наблюдают. Посмеиваются. Заключают пари…. Немало дворников повидали, насколько этого придурка хватит…? Ничо, ребята. Войду во вкус, повышу квалификацию, сыщу и в этой достойной службе плюсик. На свежем воздухе и думается в охотку, спокойно, размеренно: нам – вам, нам – вам….
Бывает не вредно оглянуться назад, оглянуться и удивиться. Мать честная, какую же неудачную кликуху своему рассказу выдумал: «Ничего личного». Зачем народ в смущение вводить. А если кто доверчивый найдется? Да разве есть такой случай, чтобы хоть каким-то боком не коснулся человека? Издалека, краешком, но зацепит. И будь ты хоть гадом каким, успешным, ликующим над бедой нашей, мы горестно сожмем кулаки: «Ну, падаль, погоди! Как аукнется…. И ведь откликнется же. Всенепременно. А беда кругами ходит: то пароход на дно уложит, белый-беленький, то самолет в землю воткнет, пожаром полыхнет, а то и саранча навалится, урожай схарчит без спроса…. Знающие говорят, в Калмыкии перезимовала и теперь радуется жизни. Да жадная такая, что не съест, то испортит. Одним днем живет, дурра…. И везде «человеческий фактор». Фактор есть, отвечать некому. На крупняк у правителей пестицидов нехватает. Да ладно, не о саранче двуногой думать хочется, О радостях жизни пекусь. Не все чернуха, случаются и светлые полоски…. Искренне радуюсь последним новостям. Радуюсь не тому, что Любимова из театра «ушли», а тому, что, наконец-то, у людей самоуважение возобладало. Давно сказано, не создавай себе кумира! Режиссер без актеров, как полководец без армии. Ноль! И еще радость без границ: жители уральского поселка встряхнулись, тоже зауважали себя. Взялись за ружья и вилы, наломали бока, отогнали от села бандитствующих отморозков…. Так поступают полноценные граждане. Мужчины и женщины. Рабы не мы! Мы не рабы! Еще не успели забыть карельскую Кондопогу, теперь вот уральская Сагра! Бандитов поучили не за цвет волос или кожи, как кому-то очень хотелось представить. Их били за то, что они бандиты. Пусть знают, покорных на Руси становится все меньше.
- Крепко же ты истосковался по собеседнику,- ухмыльнулся Федор, когда я смолк, почувствовав, что монолог затянулся.- Выделываешься на своем полигоне, расценки сбиваешь, с народом пообщаться некогда. Сторонятся, небось? - Ну, почему…. Подходят, знакомятся. Советуют: жарко махаться-то, посиди в тенечке. Рубаху выжми. - Меня же не сидеть нанимали,- объясняю я. - Оно верно…. Может и к лучшему, Алексеич. Мертвые не потеют…. А ты откуда к нам? На взгляд не мальчик. - Из прошлого века,- отвечаю.- Тридцать семь настукало. - И бывает же…. - Мужики понятливо улыбаются. - Ровесник. Из долгожителей видать.
- Мальчики! – появилась в дверях, раскрасневшаяся у плиты, Мария.- Раздвигайте стол, через полчаса у меня будет все готово. - А на кухне что, не поместимся? – удивился Федор. - Делай, что говорят,- рыкнула хозяйка.- Сегодня у нас праздник…. И примите по рюмашке для настроения. Навстречу. Под малосольненький. Что-то Мария неожиданно добренькая, неспроста это,- осознал я и начал вспоминать календарь праздничных дней. Ближайший праздник – День рыбака. Но это после завтра. За ним в кильватере День металлурга, ВМФ, шахтера, учителя. И я ко всем отношение имею. Вехи жизни. Если без аккуратности, легко и споткнуться. - А теперь День леса прибавь. Выясни когда. Не пропустить бы,- напомнил Федор. – Ох, и летун же ты был, майор. Как только кадровики терпели. - А они не терпели, а в трудовую заглядывали. В ней одни благодарности. Хошь, проверь…. За них и трудился. Кроме Севера. Рыбакам, все-таки, приплачивали…. Но вот объясни, с какого ляда сабантуй сегодня? - В воскресенье ты пить не станешь? Так ведь? - Знамо дело. Как на службу явиться, когда от тебя запашок с ног валит. Но можно бы и завтра? - Не откладывай на завтра то, что можешь выпить сегодня,- хохотнул Федька.- Но ты прав, майор. Тут-то и начинаются Марусины загадки. Да узнаем…. Разливай, что ли, раз дозволено. За рыбаков, парень…! А вот поясни-ка мне, доводилось тебе в «переделках» бывать, или в морях все сладко-гладко?
Понимаю, что Федор затягивает на большой разговор, и не отказываюсь. Самому интересно вспомнить…. Океанический лов не туристическая прогулка на теплоходике. Не зря говорят: рыбак – дважды моряк. Вышел на промысел и весь во власти Океана. Непредсказуема стихия, нигде не укроешься. А заход в инпорт запланирован лишь на конец рейса.... Ну, стихия так стихия, тут без обид. На риск идем сознательно. Когда же вмешивается рука глупого или подлого человека – это уже не оправдывает никакие риски. - Сладко-гладко, говоришь…? Один только случай расскажу, Федя…. Однажды отогнали нас от причала точнехонько в ночь под Новый Год. Тогда в Студеном море играл жестокий шторм. Начальству же нужна галочка для отчетности. Запланировано, к примеру, иметь сто судов на промысле – получите. Сотый. И неважно, что штормяга разыгрался и попусту сожгут топливо, что любая авария в шторм чревата непоправимыми последствиями, что испортят семьям своих рыбаков новогодний праздник. Вот он, «человеческий фактор», людоедский, бессмысленный и преступный. Мы прорывались на Грумант. Едва обогнули северную точку Скандинавии – отказывает главный двигатель. Парусность у судна приличная. Нас сносит к норвежскому скалистому берегу. Понятно, чем обернется такое близкое знакомство. Ах, Ох…. Палубная команда в штормовках, в страховочных концах. Якорь за борт. Не держит, паразит. Пошел второй – тоже самое. Дно – плита гранитная. Зацепиться не за что. В машине аврал. Лихорадочно ищут причину отказа. Механикам не до эмоций, да кроме «деда» никто и не представляет неутешительности всей обстановки. На мостике тоже без истерик, хотя знают больше. Рассчитывают место судна, скорость дрейфа, прикидывают, где и когда наступит «край». Не ошибиться бы, вовремя поднять спокойно дрыхнувшую команду. - Успели поднять? - Нет, Федя….
- Это что! – ахнула влетевшая в комнату, Мария.- Сначала дело, водка потом. А у вас все наоборот. Забыли…? Где стол, где скатерть, где сервировка? - Так, Марусечка, ты сказала через полчаса. Время не вышло. Щас и наладим. Верно, майор? - Конечно, успеем. А на сколько персон сервировать? - Теперь уж я сама. А вы, быстро рубашечки одели, и марш к дверям внучат встречать. Костик с Машенькой вот-вот подъедут. - Мария недовольно махнула рукой.- Сюрприз для вас приготовила, да с вами разве получиться….
Во как! А я ни сном, ни духом…. Ну, штурманец, ну прохвост, самостоятельный стал.... Признаться, я был удивлен. Костик, внучок, два года уже не навещал, но связь у нас крепкая, и я считал, что в курсе его дел. Вот и сейчас он должен быть в море, ценз на второго помощника вырабатывать…. А Мария, «вторая», тут причем? Где Питер и где Заполярье?
- Ты, майор, вспомни себя. Дело молодое. Машенька уже год в Мурманске. После института. А неделю назад они расписались и к нам едут. - Нет, так не годится, Мария. - У Федора тоже прорезались командирские нотки. - Почему меня не поставила в известность? Может, я посторонний в этом доме?
Ну, как же не хотелось участвовать в семейных разборках и, слав.тебе, обошлось.
- Не обижайтесь, мальчики. Чего трещать было раньше времени. Они год как вместе, а расписались только сейчас. А могли и разбежаться. Костик упорно сопротивлялся. - А чего сопротивлялся, чем Машенька не хороша? - возмутился Федор. - Нет, ты поработай с ним, майор. Твой внучек.... Обязательно поработай. А то некрасиво как-то. Квартиркой пользуется, а по счетам платить не хочет. Непорядок. - Да успокойся ты, Федя. Не обижали нашу Машеньку. Она сама условие выставила: намерен жениться – поступай в вышку. Хочу быть женой капитана. - А он…? Упорствовал? А на ночь, небось, заглядывал, стервец? - И что ж не заглядывать если любишь? Да ты уже женатиком был, а как кочевряжился, когда от Академии отмахивался. Даже уходить собирался. Забыл? Напомнить, что ли…? Так что Костика не осуждай. Сами разберутся. - Забудешь, как же, - забурчал Федька. – Да и понятно, кому хочется вспоминать о совершенных глупостях. - Это ж как жизнь устроена, ну все повторяется…многое…. А ведь повезло Костику с Машуней, - как считаешь, майор? И нам повезло. Мы теперь и по закону родные, близкие люди. Вот так-то…. Одна семья…. А Мария-то наша, Мария какая умница, - окончательно растрогался мой новый родственник, - всех соединила…. Иди сюда, лапушка. Да ближе, ближе. Щас мы с майором зацелуем тебя. На руках носить будем. P.S. - Судя по тому, что ты рядом и спокойно попыхиваешь трубкой, все обошлось, и команда уцелела, - вернулся к прерванному разговору Федор. – Людей успели поднять. Без паники. - Нет…. Успели запустить двигатель. А дальше как обычно. Еще сколько-то болтало возле Норвегии. Шторм не отпускал. Как говорится, шаг вперед, два шага назад.... А о ночном происшествии узнали не сразу. То ли ребята палубники от стресса языки проглотили, а может наказ получили помалкивать. Ну, было и прошло. Чего там. Народ молодой…. Только капитан поседел после того случая. Да полярной ночью не так заметно. - А ты не усматриваешь, майор, сходства между теряющим плавучесть сегодняшним госкораблем и тогдашней твоей ситуацией? И там и там всерьез бедуем. - Усматриваю разницу. У нас врагов не было. Океан – честный противник. А теперь…. Внатуре, картина маслом, как в Одессе говорят: богатейший галион, под российским флагом, захвачен пиратами…. Рвут, делят сокровища, прячут на далеких островах. Кто не успел, тот опоздал. Понимают, что не удержать им корабля. Вырвутся из трюмов заточенные матросы и амбец…. Начнется борьба за живучесть. - Кончай перекур, кладоискатели, - скомандовала, заглянувшая на балкон, Мария. Молодежь скучает. А не то пришлем и вам черную метку. Переглянулись с Федором: против метки без подготовки не попрешь. Затихнем на время.
Спасибо за вниманме. "Кто гнусавит псалмы? Нам стенать не время!. Разъярен капитан: к вантам, сучье племя!" Госкорабль не утопят, как "Булгарию". Дело за толковым капитаном. Таковой сыщется. Отсюда надежды и оптимизм моих героев. Анатолий
