Кажется, куранты бьют! Полночь! Здравствуй две тысячи шестой!!!! Как ты дума-ешь, с кем я тебя встречаю? Нет, не угадал, попробуй еще… Что, что? Да, да, да, верно, с ним!!! Ты подсматривал!!!??? Прощаю. Но….но…хочу задать вопрос! Почему, сегодня, глядя на падающий снег, я плакала? Да нет, ни то слово – я рыда-ла!!! Почему, а? Уж не потому ли, что он тот самый… на белом коне, в папахе, с мечом на боку и что-то еще в этом роде, а я уезжаю пятого числа, билет уже прижился в моем чемо-дане! Сегодня я его вижу, само собой, совсем не обязательно, что в последний раз… но все же такое ощущение, что в последний!!! Да, конечно, елка чудесна, шары прекрасны, пено-пласт, смутно напоминающий снег, сыплется вполне естественным способом на свечи, ис-точающие аромат лаванды. А я боюсь. Нет, не того, что елка загорится, а в доме нет огне-тушителя, нет, однозначно не этого. Совсем недавно я внушала себе, какая я замечательная, всеми любимая и всех любящая.!!! Но сейчас, ловя, снежинки своей теплой ладошкой, я вспоминаю…. как уходя от меня мой первый мужчина просил: «Тебе достаточно сказать одно слово, и я останусь». Никаких слов я ему не сказала, а потом плакала возле пылающе-го костра, плакала не от того, что на костер мне дальше смотреть одной, а от того, что на костер мне теперь смотреть без него. Вспомнила и как встретила того прекрасного, и, без-условно, неповторимого! Тогда я все опошлила, чувства прошли очень быстро... Был и еще один, тоже милый. «Все! Это любовь», - думала я. Мне было страшно знакомится с его ро-дителями, а на его расспросы про мои чувства отвечать считала ненужным. Его любовь ку-да-то делась, и я, поняв это, сбежала. Снежинки тают, нет, ни только на руке, на ресницах, на губах, слезы совсем пристыли к щекам, и я все еще боюсь. Не могу вспомнить, я, когда ни будь, говорила ему, как он мне дорог? Говорила ли я ему, что, встречая с ним этот новый год, я делаюсь в несколько тысяч раз счастливей? Кажется, не говорила…, куранты бьют! Здравствуй две тысячи шестой, я все скажу ему в этот новый год...?
