ПРОЗА

А расскажу я вам историю про «бабкин бизнес».
Время, понимаете ли, было беспокойное, и каждый занимался чем придётся: лишь бы семью прокормить.

В общем, едет Степан Ильич на собственном автомобиле, хорошем таком автомобиле, иномарке. «Фольксваген», скорее всего, у него был - красный. Это я так думаю, потому что лично со Степаном Ильичом знаком. И руку ему пожимал. И даже как-то обедали вместе. Эту историю он мне и рассказал.
В общем, едет он куда-то на своем автомобиле. В город N. А перед въездом в  город – мост. Большой такой мост, над железной дорогой.
Вот едет Степан Ильич по мосту. А погода такая, как бы сказать, мерзкая. Слякотная. Дождь моросит. Стекла автомобиля моет. На земле – лужи. Идут прохожие в плащах, вооруженные зонтиками.
И вот съезжает Степан Ильич с моста. На большой скорости мчится. Брызги по сторонам от колес.
Смотрит он: на съезде с моста – в том самом месте, где мост плавно переходит в дорогу, лужа поблескивает. Поблескивает зловеще. Серыми небесами.
«Ну, - думает Степан Ильич, - лужица небольшая, и не буду я на этой лужице скорость сбавлять».
Так и мчится на всех газах.
Только он с лужей поравнялся, как видит - выбегает из-под моста бабушка с сумочкой, в таком коричневом плащике и бежит по тротуару мимо лужицы. Степана Ильича, мчащегося на красном «фольксвагене» не замечает, разумеется.
Тут Степан Ильич лужи достиг… Как окатил бабулю с ног до головы! Брызги веером! Вода грязная!..
Ну, не успел он затормозить! Слишком уж неожиданно эта бабуля из-под моста появилась.
Неудобно стало Степану Ильичу. Очень неудобно. Человек он ведь образованный. Грамотный. Науки разные в школе проходил. Интеллигент, можно сказать. Ах, как же так он бабуле плохо сделал!..
Не по себе ему стало.
Смотрит он в зеркало. А бабуля стоит возле лужи, на себя смотрит, плащ оглядывает, рыдает горючими слезами. Ну, не выдержал Степан Ильич этого мелодраматического момента. Дрогнуло его сердце. Сбавил он скорость, остановился. Задним ходом дал. Подъехал к бабуле. Сердце ему подсказывает: компенсировать надобно причиненные бабуле неприятности.
Стёклышко опустил, говорит бабушке:
- Ах, извините меня, добрая старушка. Не заметил я, как вы из-под моста вышли.
А старушка всё оглядывает свой плащ и причитает, плачет горючими слезами:
- Ох, как же я теперь жить буду?.. Это мой последний плащ! В чём же я теперь за молоком ходить буду?..
Не стал Степан Ильич дослушивать причитания, а сделал то, что подсказало ему благородное сердце. Достал он из портмоне тысячную бумажку, и протягивает бабуле.
- Может быть, это - говорит, - хоть как-то компенсирует причиненные вам неудобства и страдания?
Берет бабуля эту бумажку. Смотрит на Степана Ильича влажными от слез глазами. И благодарит:
- Спасибо, благородный человек!

Вот какой случай произошел со Степаном Ильичом на въезде в город N, но продолжение этой истории окажется интереснее, чем начало.

Сделал, значит, Степан Ильич все дела свои в городе N. Одну шпильку только какую-то важную не купил, - магазин был закрыт по каким-то причинам до двух часов дня. А время было ещё дообеденное. А шпилька эта позарез Степану Ильичу нужна. Без нее, без этой шпильки - никакая жизнь Степану Ильичу не возможна. А продается эта шпилька только в том магазине.
Что же делать? Не возвращаться же домой, в родной город, без этой шпильки?
А тут смотрит Степан Ильич: а на спидометре у него огонек мигает. Бензин кончается. А он где-то автозаправку перед въездом в город видел. Где-то, перед мостом тем самым. И поехал Степан Ильич на автозаправку через мост…
Проехал он, значит, мост. Доехал до заправки. Заправился. А тут смотрит, и время подошло. Как раз должен был магазин, где драгоценная шпилька продаётся - открыться.
И поехал Степан Ильич по знакомому маршруту, через мост. Разогнался. А дождь всё идет, и лужица та самая ничуть не меньше стала. А можно сказать, ещё больше разлилась. И вот разогнался Степан Ильич... и по луже, по той самой!.. Брызги веером во все стороны! А тут глядит, а у лужи – опять та самая старушенция стоит, на свой плащ смотрит, руками размахивает. Опять её окатило. И опять рыдает, плачет горючими слезами.
Остановился Степан Ильич. Не выдержало его сердце.
- Что это вы опять, бабушка, под лужу стали? – спрашивает.
А у самого мысль в голове закрадывается, что жалко бабке второй раз тыщу рублей давать. Этак и разориться можно, если одной и той же бабке за причиненные неудобства в день по несколько тысяч рублей отваливать! А на тыщу рублей, заметим, можно три килограмма хорошей колбасы купить. Вот и считайте.
А что же бабуля?
Бабуля увидела, кто её опять окатил, в глазах её заплаканных будто какой-то страх проскочил, словно испугалась она будто за какое-то преступление совершённое.
- Так, что же вы, бабуля, опять?.. на том же самом месте?.. – продолжил Степан Ильич.
А тут у бабки глаза алчным светом сверкнули. И говорит она, со злобой что ли или с отчаяньем:
- Бизнесом я занимаюсь, дорогой мой, бизнесом!
- Каким же бизнесом? – спрашивает Степан Ильич.
- А вот стою под мостом возле этой самой лужи, слышу – машина шумит, ну, я из под моста скорее к луже бегу – к кормилице моей. Она, эта лужа – мне хорошую прибавку к пенсии даёт! Кормилица моя чудесная!
- И сколько же вы бабушка так зарабатываете? – спрашивает с округленными глазами Степан Ильич. Стоит заметить, что он и сам бизнесмен. И любые разговоры о бизнесе ему интересны.
- А как бог даст… - говорит бабуля, - если погода хорошая, как сейчас… - и смотрит эта бабуля на серое затянувшееся небо, из которого дождь такой поганый моросит, - если погода хорошая, то в день по девять - десять тысяч  заколачиваю! – с гордостью говорит бабуля.
- А пенсия у тебя какая же?
- три тыщи рублей. – отвечает.
- Ого! Да, это в три раза больше пенсии! Да за один день!.. Выгодный бизнес!..
- Ага, добрый человек! Выгодный! Главное, чтобы побольше таких людей, как ты – хороших – на машинах ездили. А то ведь некоторые проедут – окатят с головы до ног и даже не остановятся.
- Да... - говорит Степан Ильич, - нехорошие это люди!
- Ну, ладно, - говорит бабка, - не мешай мне, дорогой мой! А то от бизнеса ты меня отвлекаешь; и так по моей стороне – третья машина без толку проехала…
- Ладно. – говорит Степан Ильич. – Поеду. Надо мне шпильку купить важную… - говорит, а сам думает: «Почему это бабка сказала «по моей стороне…?»
Подумал он об этом и забыл… Бабку, конечно, не забыл. Всю дорогу её вспоминал, и когда шпильку покупал, и когда обратно ехал.
Выезжает, значит, Степан Ильич из города. Подъезжает к мосту. Смотрит - а перед мостом стоит у обочины какой-то джип черный, а из джипа рука чья-то высовывается, что-то протягивает; а берет это что-то - та самая бабуля в коричневом плаще...
«Ну, - думает Степан Ильич, - идёт бабкин бизнес! Ещё один хороший человек попался».
А сам уже на середину моста въезжает. Смотрит - внизу, на съезде, такая же  лужица уже разлилась, как на другой стороне. И вспомнил Степан Ильич слова бабки - «по моей стороне». Ох, что-то не ладное почуял он…
Разогнался… А перед самой лужей - взял да и сбавил скорость. А тут выскакивает из-под моста ещё одна бабуля, в зелененьком пальто, и так и норовит поближе к лужице подбежать.
Совсем почти остановился Степан Ильич, скорость сбросил и проехал по той  луже медленно, что ни одна капля даже не брызнула.
Проезжает Степан Ильич, а сам на новую бабульку смотрит. А пальто у нее уже забрызганное. И не один раз видно. Смотрит Степан Ильич на бабку, а бабка на него. И во взгляде у неё какое-то разочарование светится.
А тут приперло Степана Ильича стекло опустить и крикнуть бабуле:
- Бабушка, осторожнее! могут забрызгать!
А бабулька на него как-то зло и растерянно смотрит. И говорит:
- Езжай скорее! Дай другим людям нормально промчаться!..

Вот такая история приключилась со Степаном Ильичом у в городе N. Грустная, конечно, история.
Что же этих бабок таким бизнесом заниматься вынудило? Ситуация, конечно, экономическая... Но, если вдуматься, дорогой читатель, то бабкин бизнес этот куда лучше и, можно сказать, нравственнее многих других бизнесов нашего времени, - самогоноварения, например. Это ж какой вред здоровью многих личностей это самогоноварение вызывает!.. А здесь нет никакого вреда. Наоборот, хорошие чувства вызывает: проехал – окатил – денег дал – и едешь довольный: «Какой я хороший! Справедливый!..» – если, конечно, всех тонкостей не знаешь. А в другом случае: проехал – окатил – денег не дал – а тебя угрызения совести мучают: «Как же так!.. Бабулю в таком положении оставил!..» - и опять хорошо: совесть проснулась.
Словом, понимаю я этих бабуль…Нормальный бизнес, можно сказать, - нравственный. А вот властей, которые бабуль до такого бизнеса довели – не понимаю.
Ну, на этом заканчиваю я «бабкин бизнес». Едем дальше.

Остров-Псков, 12-00,
5 марта 2005 г.