ПОЭЗИЯ

Ты мне сказал

Ты мне сказал, что я красивей стала,
Чем в молодости: сорок лет назад,
И что-то вдруг в груди так сердце сжало,
И слёзы затуманили мне взгляд.
И в этот миг я всё тебе простила:
Обиды, что копились столько лет,
И все грехи тебе я отпустила,
И молча, обняла тебя в ответ.
Мне зеркало твердило об обратном,
Согласно я кивала головой:
– Да, годы пролетели безвозвратно,
Зато любовь и преданность со мной.

Мои года

Молога, речка дорогая,
В тебя, как в зеркало гляжусь,
Морщинки рябью набегают,
Но я морщинок не стыжусь.
И не стыжусь я лет прожитых –
Все до секундочки со мной.
Лет моих преданную свиту
Не отпугнуть, не смыть волной.
Года летели чередою:
Счастливые и не совсем,
То всё сметая за собою,
То кучу возводя проблем.
И каждый, как дитя мне дорог,
И ни один не позабыт.
И самый трудный – мне не ворог
И в недрах памяти не скрыт.
А уж счастливые годочки...
Ни одного не позабыть.
Их ложкой дёгтя в мёда бочке
Не огорчить, не замутить.
Года витают предо мною –
Такие близкие, как Русь.
Я не сужу вас, и не спорю.
Всё проще: вами я горжусь.

Я шла до тебя из Батыева плена,
Дорогой степной, бездорожьем лесным.
Морозы, горячему лету на смену,
Три раза являлись, как страшные сны,
Пока в той единственной точке земли
С тобой мы друг друга нашли.
К тебе я плыла через три океана
На парусных лёгких и утлых судах,
А с палубы, смытая волнами шквала,
Тонула в морях, замерзала во льдах.
Но в нужное время от дома вдали
Вдруг наши с тобою сошлись корабли.
Ещё я сквозь сотни галактик летела
И мне, в торсионных ловушках крутя,
Пространство сдаваться никак не хотело,
Играло со мною, как будто дитя.
И всё же я села на тот космодром,
Где ты приготовил и стол нам, и дом.
А вот мы с тобою в квартире своей,
И ты с чемоданом - уже у дверей.
Такой весь далёкий, такой весь чужой,
Два шага всего между мной и тобой...
На что-то надеялась я и ждала,
Но эти два шага пройти не смогла.

Жизнь на святой Руси

А вокруг - одна лишь тишь.
В огородах - лебеда...
И стоит стеной камыш
У заросшего пруда.
Я по улице иду...
Кто же (Господи, прости)
Эту страшную беду
Нам поможет развести?!
Спят седые тополя,
Как всегда, осины - в дрожь!
Помнят местные поля
Кукурузу, лён и рожь.
Но сейчас, чем дальше в лес,
Тем, понятно, больше дров.
И совсем не стало мест
Здесь для выпаса коров.
Впрочем, что тут горевать,
Мол, ухожи заросли.
И коров-то не сыскать:
Горько плачут журавли.
Душу можно разорвать!
Ах, ты, Господи, спаси.
Нынче трудно выживать
На моей, святой, Руси.
[i][b]

ЧЕРТИ ЭКРАНА (на 1 конкурс)

Включай телевизор!
Не стал еще зомби?
Так это не долго:
Пошла обработка.
Бездушные фильмы,
Где выстрелы, крови,
И мисс превосходство
В блестящих колготках.

Бессмысленно, тупо
Смотри на рекламу.
Большими глазами
Без происка мысли,
Не в силах отлипнуть
От телеэкрана,
Мы сделали так,
Чтобы мысли зависли...

Твой мозг занят делом –
Прием информаций.
Что нужно, не нужно -
Нам лишь бы не думал.
Уже перестроен,
Уже переделан,
Ты – зомби, ты – зомби.
Ты - зомби бездушный.

Сидишь на диванчике,
Тырясь без мысли,
В глупейшие шоу
И теле-базары,
Тебя отучили
От праведной жизни -
Тебя приучают
К жизни бездарной.

Ты - овощь, овца,
В крепкой сетке селедка,
Мы - гнусные черти,
Мы - черти экрана!
Тебя маринуем
Мы ловко и летко.
Лежи на диване,
Смотри на диване!..

Что можешь ты сделать?
Умом не собраться.
Твой ум разметали
На тысячу пазлов,
Что нужно, не нужно -
Не стоит стараться,
Ты - зомби, ты - зомби.
Отключен твой разум.

Не в силах ты мыслить,
Не в силах очнуться
На взгляд магнетический
Телеэкрана.
Ты – зомби, ты – зомби.
Теряются чувства.
Гляди, начинается
Телереклама!

"Достань этот свитер –
и будешь счастливым! "
" Поешь этот йогурт –
и станешь прекрасной!"
А в сердце сгущаются
Темные Силы,
И правят Бессмысленным
Злостно и властно.

Ты - глупое мясо,
Ты - мясо для пушек.
Ты - туша свиная
Для чинной разделки,
Лишенный ума,
Словно кукла, послушный,
Тобой управляем легко мы,
Безделка.

Нам нужно – направим,
И ты голосуешь
За тех, кого надо,
Кого нам лишь надо!
Мы - темные силы,
Мы правим, колдуя.
Ведем мы тебя
В бездну жгущую ада...

РАЙ

Вот рай поэта в том местечке,
Где финский домик на горе,
Где грузный челн на лоне речки
Висит в цветастом сентябре.
Волной качает о кувшинки
Планету тонкая леса,
Со стрекозою в пелеринке
Дрожа в притихшие леса.

Там словно в сказке в магазине
В поселке маленьком совок
В руке Раисы в алюминий
Блистает в сахарный песок.
И там веселые бумажки
Пасутся стадом в портмоне –
Самоплодящиеся мошки.
Как в банке с чаем на окне.

Речной трамвайчик там украдкой
Уйдет, пустив усы рекой
По деревянные оградки
Зеленой пристани «Покой».
А на песке, к полудню жарком,
Смолой течет вверх дном баркас…
И стыдно там на иномарке
Катать у бочки желтой «Квас».

Там продавщица молодая
Под гулкий новый «Гастроном»
У бочки с маслом добивает
Плиту минтая топором.
С зеленым луком и сметаной
Салат из свежих помидор
Щербатой ложкой деревянной
Черпает царский дед Егор.
Он смотрит в солнышки «Стекляшки»,
Как с пивом славная чехонь
Сидит в лесочке с Чебурашкой,
Тяня крикастую гармонь.
В индийском платье крепдешина
Зазноба в синеньких туфлях
Летит, смеясь, у магазина
В автомобильных зеркалах.

А в вечер долгий и туманный
Внутри витрин себе блестят
Ванилью пахнущие страны
Фольгой в «Гвардейский» шоколад.
За гастрономом, за складами
Есть танцплощадка и баян,
Леса с пахучими цветами
С луной огромною полян.
Туда автобус большеглазый
Бетонкой ходит лишь один,
Там спят туманы дол как сказы
Трех деревень внизу долин.

Стрекочет грустный трансформатор
В затон с текучею звездой.
Там нет ни нищих, ни богатых
Сребролюбивою тоской.
Огнями кошки смотрят станций
У шпал по елочным долам.
И – никаких американцев,
Ни Голливуда, ни реклам.

Цепь огоньков рекой ночною
Зыбится в омуте речном,
И очарованный луною,
Храпит чуть слышно древний сом.
С понтонов держат небо звезды
И смотрит в берег хитрый язь.
И тихо ноты словно звезды
Поют «Карелию», кружась.

СЕЛЬСКОЕ КЛАДБИЩЕ

Под игом в Русь наезжих людоедов
Народ толпится на погосте бедном
Под небесами горестной молвы.
С бездушной болтовни пузатых наших,
Кто жрет детей деревни с пшенной кашей -
Грызя шашлык у непостящейся Москвы…….

Я вижу в вихрях буйной русской вьюги
Окрест бараков черные лачуги
Да сел голодных розовый закат.
Могилы дружьей простенького гроба
Славян убитых русскую дорогу,
Снега, сугробы ржавленных оград.

Глубинок темных нищих в век безгодный
Таков конец миллионов безработных
На злую радость ложных христиан!
Тут в каждый дом шуршит как рой теней
На беззаботных худеньких детей
По палисаду смерть среди полян.

Отцы их, не найдя всему исхода,
Всю жизнь в экран уткнувшись, в огороды,
Устав долги считать уже рублю
С Москвою установленной зарплаты –
Хватает русским в бедный гроб щербатый –
От лжи Москвы перебрались в петлю.

Москва нерусская безбожных лихоимцев!
Киши в ночи как самый ад столица,
Москва, коварством будней недобра,
Тебе как спруту чревам ненасытным
Текут все наши деньги и молитвы.
Москва – России черная дыра.

С полей руин всецарства православья
В загробном мире в ход вещей взирая
К Москве стеклянных капищ для ООН-а
Вам, либералам царства Аваддона,
Рептильям в галстуках предвидим только гроб!-
Такие речи слышу слева, справа
С могил довременно умерших православных
Кого система Зла вогнала в ад.

И – мертвые встают и говорят:
«Вам, людоедам в Запад чужебесья
Средь туч сверкает грозный меч возмездья!
Хоть тыщу псов поставьте вас стеречь,
Слезой и болью сотен тысяч россов
Глубокой яркой сталью синезвездной
Войдет под сердце вакм небесный меч!
Хоть тыщу псов поставьте телекамер
На каждый «Лексус», «Боинг» или «Хаммер»,
Они спасут вас на броне в воротах!
На деток ваших, жен и терафимов
Неумолимый воин Бога невидимый –
Архангел Смерти вышел на охоту!»

Се – он грядет вам в гробный час возмездья!
Он преклоняет к низу дол созвездья
В Канарах, Штатах – мировой пожар!
Как тыщезначный код полоской узкой
Он неисчислен всею кровью русской.
Неуловим он, как ночной кошмар!

И след его – как след звезды падучей
Отмечен вашей черной кровью неминучей
Над Атлантидой сытого зверья!

Молчит над каждой русскою могилой
В броне златой архангел шестокрылый.
С гробов России рдеется заря!

_______________________________________

***

Миры рождает ум благословенный.
Далекие и странные миры.
И чудесам извечным во Вселенной
Еще однажды удивимся мы.

Хранит Земля следы цивилизаций,
Ушедших в мир подземной глубины.
И космос бороздят роями станции,
Пришельцев внеземные корабли.

В ночи цветы таинственные светят,
Струится ясный по лугам их свет,
И где-то на неведомой планете
Проходит бури роковой момент.

Храпят драконы в запропащем прошлом,
И песни льются над рекой наяд.
Шумят дубравы, сказочные рощи,
И гномы тихо в норах говорят.

Все в мире есть, все скрыто в звездной бездне.
И ласковый закон, и строгий взгляд.
И древних стран таинственные песни.
И бесконечных чисел стройный ряд.

После войны

Мир - унылая концовка
самой бешеной войны:
на плече висит винтовка,
в сердце - эхо тишины,

а в глазах - лучи печали,
искры боли и тоски...
Ордена бы не бренчали! -
разрывают на куски

память эти перезвоны!.. -
В лёгком шуме мирных дней
воскресают крики, стоны,
и становится больней,

чем тогда, в бою, на фронте,
под лавиною свинца
и в палате, "на ремонте"
в ожидании конца...

О, Русь!

"Москва! Как много в этом звуке"
от обольстительных времён,
когда искусства и науки
приумножал державный трон.

Теперь - иное... Звуки битвы
за жизнь свою несёт земля,
и голос рыночной молитвы
ей вторит эхом из Кремля.

Искусства мрут, науки чахнут,
но звуки праздничных фанфар
гремят! - и деньги кровью пахнут,
и Русь сама уже - товар...

***

Двадцать лет меня не публикуют
"Золотые люди", растуды!..
Их антиматерия волнует –
А не вдохновенные труды!

Тут и там расселись по изданьям:
Питер, златоглавая Москва…
И несется в Русь как наказанье
Их галиматьястое «ква… ква…»

Не читает сё народ российский.
Что о бренди бредни кузнецу?
Или цветочках в лунном виски,
Или о непознанном цуцу?

Так отвык народ Руси от чтенья,
И ему о пользе невдомек.
Что оно не просто увлечение, -
Есть в нем мысли светлой огонек.

ЖИЗНЬ ОБЫВАТЕЛЯ
(БЕСКОНЕЧНАЯ ПЕСЕНКА)

Пришел с работы. Голова пустая.
Лег на диван. Зевнул устало.
Стало душе Всё безразлично,
И это давно ему привычно.

Включил телевизор. Посмотрел шоу.
Где упрямый Козлов спорил с Петровым.
Кино посмотрел, вечерние новости,
Что-то пробурчал об отсутствии совести...

Умылся, разделся, лег в кровать.
Глаза закрыл. Пора спать.
О чем-то подумал. Какая забота?
Рано утром пошел на работу.

(И СНАЧАЛА)

8 апреля 2004