Конец света или Воздаяние.
В лесу дремучем, в зимней сказке
Звенела снежная метель.
Трещала от мороза ель,
И снег кружился в дикой пляске.
ВолкОв голодных злая стая
Бежала быстро и легко,
Сквозь снежной вьюги молоко
Деревья взглядом провожая.
Вдруг на поляне из-за ели
Чужак явился, белый волк.
И, в мясе волчьем зная толк,
На волка волки налетели:
«Ну почему такой ты белый?
Да ты, друг, волк-дегенерат».
«Я волк!» - кричал им белый брат.
«Волк должен быть, мы знаем, серый.
И нет у нас пути назад!»
Клыками горло разрывая,
Не слушая, что он кричит,
И не поняв чужих обид,
Его загрызла волчья стая.
*****************************
В пещере пусто стало что-то.
Двух женщин вижу у огня.
Богов в несчастиях виня,
Ушли мужчины на охоту.
На копьях - камень заострённый.
На палке - каменный топор.
Уже отправился в дозор
Отряд, надеждой окрылённый.
Непросто выследить лисицу,
Непросто мамонта убить.
Ведь мамонт тоже хочет жить.
За жизнь свою он будет биться.
Но, в лисьи шкуры весь одетый,
На возвышенье среди скал
Прекрасный юноша стоял
С кудрями СОЛНЕЧНОГО цвета.
В глазах его была решимость
И неба отблеск голубой.
Владея полностью собой,
Он был - сама непогрешимость.
- Он не такой, как наши дети! -
Воскликнул в исступленьи вождь.
- Скорей БЕЗ ТУЧ прольётся дождь,
Чем Боги примут кудри эти.
Тут камень с меткостью отменной
Ударил промеж синих глаз.
И ЧЕЛОВЕЧИНЫ запас
Здесь сделал каннибал презренный.
****************************
Над картой в грозной цитадели
Стоял почтенный генерал.
Он стрелки красные стирал
И намечал иные цели.
В углу другие генералы
Решали тихо меж собой,
Кого отправить на убой,
Чтоб задрожали… либералы.
Счёт на десятки миллионов
Шёл в прошлой праведной войне.
И им хватило бы вполне
Смертоубийств, страданий, стонов
И генеральских тех погонов,
Что заработали оне.
Но победили не вполне
И мало взяли бастионов.
Вот к этим мудрым генералам
Явился человек иной.
Да не сказать, чтобы крутой,
И не с опущенным забралом...
Сказал он: «Люди! Все мы братья.
Не стОит братьев убивать.
У каждого из нас есть мать,
Раскроем… недругам объятья!»
Ему со злобою священной
Ответил главный генерал:
«Я это всё уже слыхал,
И моё слово неизменно:
Убить их надо непременно!
Кого в войне ты ни вини,
Мы не такие, как они.
Скажу я прямо, откровенно:
Другой язык, другие нравы
Другие мысли. Знаешь это?!
У них… глаза другого цвета!!!
Убьём, и будем в этом правы!»
Тут завопили генералы:
«Распять его! Глаза не те.
Висеть он будет на кресте!
Нам надоели маргиналы!»
И он повис. Большие гвозди
В руках, в ногах и… в голове.
А мысли было - только две:
«Прости им, Бог. Не дай им… злости».
******************************
В небесной славной цитадели
Среди Архангелов святых
Сам Бог просил совета их:
«Что делать? Люди надоели.
Их души я наполнил счастьем,
Чтоб были веселы они,
Чтобы венчали свои дни
К другим любовью и участьем.
Но что в ответ я получил?
Живут средь ненависти, лести.
Ведь Каин создан был для чести,
Зачем же брата он убил?
Иисус Христос, мой сын любимый,
Распят был ими за грехи.
Но, не порите чепухи -
Он был один НЕПОГРЕШИМЫЙ!
Вот ты стоишь в воротах Рая,
Скажи, Архангел Михаил,
Как много душ ты пропустил
В ворота рая, выбирая? "
"О, Боже, Ты мне не поверишь,
- Ему ответил Михаил,
- Кто из людей не согрешил?
Но как ты грех людской измеришь?
Братоубийств на свете много,
А люди стали воевать,
Чтобы друг друга убивать
Для развлечения, Ей Богу!
Ведь люди, Боже ты мой, - братья.
Братоубийство - тяжкий грех.
Я не хочу сказать о всех,
Но в Рай их перестал пускать я.
Широкой торною дорогой
Идут все души прямо в ад.
Оттуда нет пути назад,
А праведных - совсем немного".
"Да, неудача, не-у-да-ча,
- Так Бог промолвил в тишине,
- И дело вовсе не в войне.
Скажи... какая незадача!
И интуиция молчала...
Да, неудачей стал Адам.
Был мил и ласков среди дам,
Я думал, мир ему отдам.
Теперь - всё начинать сначала.
Так... надо, чтоб никто не Ожил..."
Бог к пульту тихо подошёл,
Там кнопку нужную нашёл.
И род людской он... УНИЧТОЖИЛ.
|
